— Здравствуй, Николай! — девушка, не оборачиваясь, не прерывая своих мыслей, красиво приглашает меня в свой мир. Тонкий аромат, разлитый в пространстве, мной до этого не чувствуемый, окрашивается во все цвета радуги, полнится тёплыми словами приветствия незнакомой девушки.

Быть может, в другом месте я растерялся, и умом произнёс бы дежурные слова, подходящие данному случаю. Сейчас же я не могу растерять свои качества, ибо пространство дышит приятием, осознанностью, теплом. Делаю несколько шагов по направлению к девушке, останавливаюсь. Чувствую, я объят лучистою…

— Услышал, Николай? Подходи же, — незнакомка приподнимается слегка, оставаясь на коленях.

Я всматриваюсь, задерживаю взгляд в глазах. Меня впервые прочувствовали и прочитали раньше. Это было ново, но это мне нравится. Нравятся движения девушки, полёт её мыслей, взгляд. Моё пока безмолвие она читает, даёт направление мыслям. Пробелы, паузы характерны для людей чувствующих, мыслящих живыми красками…

— Это — Роза Ветров, — указывает на льняную ткань девушка, поправляя длинные волосы.

Странно. Мы не встречались ранее, но как будто бы знакомы. Я не могу спросить её имени. Я не могу выйти из её тепла, но моя мысль легка и свободна. Меня уже не удивляет происходящее. В пространстве Духов дольменов случается помысленное… На лоскуте, примерно в один квадратный метр, вижу множество разных семян.

— Ну, как? Нравится? — видимо, я должен прочитать рисунок, составленный из семян, желудей, орешков кедра.

Сомнений для меня нет, что это — проект родового поместья. Прочитать же я должен не сам рисунок, а то, что находится в пространстве мыслей девушки, перекликается с моим невидимым пространством. Это несложно, когда общение льётся лёгким ручейком в глубине красоты отношений, когда многое не произносится, а, как бы, считывается…

— Пусть на Шпицбергене суть семян разгадать пытаются, а мы же здесь погрузимся в чаяния Бога, — девушка прекрасна улыбкой, ровной, дарящей, всеобъемлющей. — Присаживайся, Николай, будь, как дома.

На коврике достаточно места, и я устраиваюсь на его другом конце. Семена, разложенные на одном квадратном метре, дают примерное представление о картине поместья. Я, понимаю, многих семян, орешков, желудей недостаёт на живом холсте. Рисунок, видимо, предполагает изображения мальчика и девочки, если представить растения в период цветения. Периметр поместья был обрамлён семенами преимущественно хвойных деревьев, что предполагала живые зелёные краски средь белизны снега, чёрных стволов и веток зимой. Всё же я всё это скорее угадываю, чем вижу, ибо просится рука дорисовать, доложить недостающие семена в пейзаж, в черты лиц, придать стремленье взглядам, не только живость. Девушка в рисунке отмечала только понятные ей детали, и был простор для мужского участия… И всё же откуда она знает меня, мои устремления?

— Услышала из Пространства, Николай, — улыбается девушка, добавляя по углам картины жёлуди.

Забавно. Многое из моего виденья она учла. Но по-моему проекту должно быть два пруда, не замерзающих круглый год, ибо однажды отступит долгая зима… Это что, приглашение к сотворчеству или…?

— Действиями учёных на острове незримо руководят, и учёные не знают конечной цели своих исследований, в отличие от тех, кто мечтает или живёт уже в поместье, — продолжает незнакомка.

Из мешочков извлекаются семена и обозначают второй овал. В руках девушки появляется голубой лоскут, и он помещается в центр овала, обозначая второй пруд. А девушка, ответив на интересовавшие меня немногим раньше вопросы относительно происходящего на острове Шпицберген, переводит их в живое русло:

— Однажды весна сменит осень, на смену жёлтому цвет пожалует зелёный, минуя белый, — ещё несколько семян находят своё место на оживающей картине.

В происходящем я не чувствую себя обделённым. С момента появления на этом празднике единения, хоть и не произнёс ни одного слова, учитываются мои предпочтения, желания, вопросы к жизни. Тем временем уже читаемая незнакомка вновь углубляет мысли:

— Так реагирует природа на людские помыслы. Живая, всегда готова услужить, ожить и оживить…

Я ещё не определился в том, как мне реагировать на происходящее, как вести себя, что говорить. Всё же напряжения я не чувствую. Видимо девушка тоже рада моему появлению, точнее, тому, что я легко следую за её мыслями, резонирую с её пространством. Может, и вправду она не меня, но МЕНЯ читает. Я перевожу взгляд на неё. Смотрю в её лучистые глаза. Девушка смотрит на меня.

Я нисколько не смущаюсь этого взгляда, ибо в нём вбираю силу и внутреннюю благодать. Я нисколько не боюсь своих комплексов, недомыслия. Они преодолимы, и не хочется на это отвлекаться. Кажется, девушка понимает, о чём я думаю, и усиливает неявленные мною качества. Мне хочется ответственно парить и летать. Но как мне за всё это отблагодарить, чем воздать?

— Мне пора, Николай, — ранит меня девушка скорыми сборами.

Картина из семян, орешков, желудей смахивается последовательно в мешочки, сворачивается коврик. Через минуту девушка скрывается за кустами. Я, вздохнув, ещё пребываю в непонятном тепле, хороводе чувств. Пора и мне спускаться к месту дислокации. Наверное, ребята уже вернулись «домой».

Спуск был не таким продолжительным, как подъём. Всё расстояние до лагеря я преодолел на автопилоте, погруженный в новизну чувств, желанных, внутри себя не раз воспетых. Наверное, из друзей никто не заметил моего смятения. Хоть сейчас я и присутствую среди них, собран, но всё же, я где-то далеко… Лариса же, констатирует:

— Ну вот, сегодня вся «семья» в сборе.

Наша «семья» — это я — из Чувашии, Александр Харудинов из Пензы, Алексей Карпов из Татарстана, Лариса Комбабчук из Украины, Александр Тимофеев из Чебоксар. В сборе мы обычно бываем только утром. Сейчас поужинаем, и — в центр на концерт исполнителей песен отправимся. А после — кого куда чувства и устремления призовут…

Уже ночью, укладываясь спать, пытаюсь объять произошедшее днём. Я люблю приятные неожиданности. Они случаются нежданно, но как итог долгой работы над собой. Почему я не осмелился спросить номер телефона девушки? Чей сюжет я собой воплощаю? Встретимся ли вновь и когда? Была надежда, что увижу перед концертом, но этого не случилось. Почему? Что-то я упустил из внимания в недолгих словах девушки, звучавших просто, но живо. Невнимательность, недомыслие, а вследствие этого неверные действия и шаги удлиняют, откладывают долгую встречу в тысячелетиях…

— … Николай, поместье радует глаза цветеньем. Взор тёплый не перестанет удивляться, восхищаться картины живой постоянным преображением. Ветра легки, заметь, и мыслью отводимы. Хочешь, в сторону северную их отправим погулять? Пожелаешь, в южную иль восточную из эфиров и ароматов изображения направим. В западную можем мы отправить облака, но причудливые узоры им вначале придадим, — девушка идёт по саду, и как бы, приглашает меня следовать в след ей. Я не противлюсь, иду за ней. Во мне есть какие-то неразрешённые вопросы. Они просятся наружу, но я не могу их озвучить, не зная, с чего начать, как правильно их задать…

— Преимущественно западные некогда дули ветра в европейской части России. Сейчас поставщиками ветра сама является Россия, — девушка останавливается, смотрит на меня, и я узнаю в ней ту, что выкладывала на ткани проект Родового Поместья. Меня интересует сам ветер тоже.

— Как случилось так, хочешь ты спросить? Всё просто: вначале появилася Идея. Мир не сразу, но принял Её взамен демократии, и стал преображаться вслед Культурной России. А это — тебе, в подарок.

В моих руках оказывается мягкая ткань. Я разворачиваю её. Перед глазами, словно живые, вышитые лики мальчика и девочки. И пруда два я узнаю. Забор зелёный из кедра, других хвойных, дуба мне приятен. Я поднимаю глаза к девушке, но она растворяется в какофонии других сюжетов сна…

Утром кто-то из ребят спрашивает, слышу ли я Духов у дольменов?

— Нет, — отвечаю я. Чуть задумавшись, добавляю, — Слышать слишком бедно и медленно. Я всю Розу Ветров в образе пытаюсь уловить…

Коль страна воспримет с вдохновением идею Родовых Поместий, будет так, как в былые времена: Юноши и Девушки, будучи в годах зрелых, будут поставщиками мыслей и идей во все углы Вселенной, и кто-то с нетерпением ждать будет благие вести, идей претворения…

Причём здесь, спросите, ветра? Но как же? Они и есть функции живые Энергий, Идеи, Мысли. А Роза? Роза — людские Мысли, Образы, Мечта.

 

Николай Максеев.

 

Пространство Духов Дольменов — Чаркли — Звёздное, сентябрь-октябрь 2011.

Тел. 8-927-665-40-88, e-mail: [email protected]